Пока мы лишь вербально описали способ построения модели перехода к демократии в рамках абстрактного подхода. Однако после такого описания основных идей построение формальной модели не представляет трудностей. Далее мы изложим упрощенный вариант модели из работы. Общество состоит из двух групп агентов — элиты и масс (бедных индивидов или граждан). Политическая власть вначале принадлежит элите, но численность масс более велика.
Поэтому, если в обществе происходит демократизация, массы обретают политическую силу и начинают формировать политику. Все индивиды обладают бесконечным горизонтом планирования, и элита владеет большим богатством, чем массы. Так как в начальный момент времени общество не является демократическим, де-юре политическая власть принадлежит элите. Предположим, что единственным политическим выбором является ставка перераспределительного налога т, поступления которого распределяются паушальным образом. Элита предпочитает нулевую ставку т = 0, так как она богаче и налогообложение переносит часть дохода от нее к более бедным массам.
Как и в описанной выше исторической перспективе, у элиты есть три способа разрядить угрозу революции. Первый состоит в уступках с помощью перераспределительной политики сегодня, который используется ею, если значение q высоко. В предельном случае, когда q = 1, революция возможна в каждом периоде времени, и элита принимает обязательство о перераспределении в каждом периоде, потому что если она не сделает этого, то массы сразу же проведут революцию. Однако такая стратегия не работает, если значение q мало. Рассмотрим противоположный предельный случай q = 0. В этом случае массы не ожидают такой же политической силы в будущем. В предположении о том, что объем перераспределения доходов, который элита может предложить массам, ограничен, они не будут удовлетворены временными уступками.
В этом случае элита может предпочесть использовать репрессии. Репрессии будут успешными, если подготовка революции плохо организована, и будут приносить элите выгоду, если ее потери от демократизации велики. Поэтому репрессии будут выбором элиты, которая опасается значительного перераспределения при демократии, например элиты землевладельцев в Центральной Америке и Бирме. Однако в таком урбанизированном и индустриальном обществе, как Великобритания, в котором издержки репрессий, по всей вероятности, высоки и потери элиты от демократизации не столь значительны, предпочтительным для нее способом разрядить угрозу революции становится вовлечение масс в политическую жизнь.
Этот способ включает в себя изменение элитой политической системы и инициирование перехода к демократии с целью смещения распределения де-юре политической силы в сторону масс. Приобретя возможность принимать политические решения, массы, осознав, что они смогут в будущем выбрать политику, ведущую к более справедливому с их точки зрения распределению ресурсов, будут готовы принять демократические институты и откажутся от революции, которая приносит издержки не только элите, но и им.
Модель, описанная выше, довольно схематична в сравнении с абстрактным подходом (и в целях экономии мы даже не привели уравнения, из которых следуют основные выводы). Во-первых, распределение ресурсов в ней уже не является переменной состояния (оно постоянно и не влияет на динамику и распределение политической силы). Во-вторых, де-юре политическая сила является не стохастическим следствием политических институтов: в недемократических режимах решения принимаются элитой, а в демократических — посредством электорального правила «один человек — один голос», и массы, составляющие большинство населения, становятся решающими избирателями.
Наконец множество экономических решений в модели ограничено. Поэтому в таком виде модель не является удовлетворительным инструментом для анализа воздействия политических институтов на экономические институты или зависимости между политическим режимом и экономическим ростом. Некоторые расширения этой модели, представленные в статьях: [Acemoglu, Robinson 2006а, 2008], позволяют включить в нее экономические институты и решения. Несмотря на это, ученым предстоит совершить значительный объем исследований на тему динамической взаимосвязи между политическими институтами и экономическим ростом.
